Н.Ф. Иванов "Ограниченный контингент" Глава 3

Не давайте названия дню по утру, если не хотите ошибиться.

Ведь и для Кабула этот день начинался солнечно и звонко. Утром, как и положено, пропели с крыш муэдзины. Вверх на склоны гор, к облепленным ласточкиными гнёздами домикам потянулись водоносы. Распахнулись дуканы: дуканщики вывешивали на завлечение покупателей дублёнки, платки с люрексом, протирали апельсины, лимоны, брызгали для сочности воду на зелень; под ноги проходим мостили ковры - лучшими считаются здесь те, которые хорошо вытоптаны. Женщины несли к Кабулу, ещё полноводному и широкому, бельё для стирки, ухитряясь при этом прикрывать лица перед мужчинами. Кочевники , выгадывая раннее время и свободные улицы, перегоняли на новые места овец, коров и лошадей. День - каких тысячи.

Но не говорите, что вас посетили сегодня спокойствие и удача, пока не свершите последний намаз и не приготовитесь ко сну.

Мохаммад Дауд, президент Афганистана, назначил заседание Кабинета министров на 9 часов утра. Вопрос выносился срочный и достаточно неприятный - вынесение смертного приговора Тараки, Бабраку и их сподвижникам по партии. По крайней мере, смерти партийцам требовали большинство министров, этого, как понимал Дауд, желали бы и на Западе. Так всегда: кто-то желает, а всё запишется на его имя, он останется крайним в этой истории, чего как раз и не хотелось.

Пять лет назад, в 1973 году, он сумел взять власть без единого выстрела, без единой капли крови. Просто вытащил подарочный белый пистолет против своего двоюродного братца и одновременно тестя, занимавшаго престол, и тот мгновенно отдал всё - и страну, и народ, и власть.

Однако истину того, что взять власть гораздо легче, чем потом удержать её, он всецело испытал на себе. Только за первый год правления - три заговора против него.

Ясно, что на этом бы не успокоились, если бы не полетели головы зачинщиков смуты. После казней в стране стало поспокойнее, но год назад всплыла на горизонте НДПА - всплыла совершенно неожиданно, потому что по всем сведениям раскол несколько лет назад в ней произошёл такой сильный, что склеить две части одной пиалы, казалось уже невозможно. "Хальк" и "Парчам", "народ" и "знамя", Тараки и Бабрак - эти две группировки в партии боролись не с ним, а друг с другом., доказывая и выбирая, какая форма борьбы приемлема для Афганистана. Главное, не нужно было их трогать, не давать им опомниться и объединиться: в драке двух улыбается третий.

Названия фракциям даны по названиям газет "Хальк" (народ) и "Парчам" (знамя), выходящим в НДПА.

Впрочем, они и не могли, по идее, объединиться. Бабрак, возглавлявший "Парчам", делал ставку на интеллигенцию и парламентские методы борьбы, сам, кстати, являясь какое-то время членом парламента. Тараки уповал на беднейшие массы и нелегальную работу. Один - сын генерала, второй скотовода. Разве можно соединить такое?

Но ведь объединились. И сведения о деятельности НДПА стали всё чаще и чаще появляться в докладах министров. 1 мая прошлого года практически во всех городах прошли демонстрации. 7 ноября опять же НДПА устроила празднества в честь 60-летия революции в России. Да устроила так, что в провинции Балх вывесили красные флаги и портреты советских руководителей. Губернатора, конечно, сняли, но если и дальше дело пойдёт таким образом, то кто-то вытащит свой белый пистолет и направит на него, Дауда. И со стороны правительства уже откровенные намёки пошли - ни в коем случае не давать окрепнуть партии, нанести ей упреждающий удар, сбить революционный подъём.

- Удар нанести не сложно, - размышлял Дауд, когда министр внутренних дел Нуристани начал говорить с ним об этом уже в открытую. А уж если Нуристани советует, то и его западногерманские друзья среди советников, дружбу и связи с которыми министр не скрывает, придерживаются этого же плана. - Здесь бы знать, что последует за этим ударом.

А контакты, в последнее время успешно налаживаемые с западными странами, США, не хотелось терять. Ради этого пошёл даже на свёртывание некоторых соглашений с СССР по вопросам той же подготовки специалистов, кое-что заморозили в военных связях. И это не осталось незамеченным. Тут же последовали приглашения от ряда руководителей западных стран приехать с визитами, обещали тёплые приёмы.

И всё-таки он медлил с решением о судьбе партии, тянул, сам не зная чего. Надеялся на какое-нибудь стечение обстоятельств до тех пор, пока не прозвучали неделю назад, 17 апреля, выстрелы братьев Алемьяров.

- Убит Мир Акбар Хайбар, член ЦК НДПА, - едва ли не в ту же минуту доложил Нуристани. - "Парчамист" выступал за единство партии, - не забыл подчеркнуть главную опасность, исходившую от этого человека, министр внутренних дел.

- Мотивы убийства? - чувствуя, что уже не контролирует некоторые события в стране, что его самого загоняют в угол, жёстко спросил Дауд.

- Разберёмся, - склонил голову, пряча выражение лица, Нуристани.

- Разберитесь, - не без угрозы потребовал Дауд. Но удар уже был нанесён. Нанесён помимо воли президента, что, конечно, освобождало его от моральных и нравственных сомнений, но в то же время показывало, что уже не во всём он хозяин в стране...

А на следующее утро место, где был застрелен Хайбар, кабульцы усеяли цветами. По городу прокатились митинги, собравшие, как доложила полиция, до 20 тысяч человек. И всюду в первых рядах шли Тараки, Бабрак, Амин, Панджшери - руководство НДПА, которых уже и не советовали, а явно подталкивали убить. Именно подталкивали, представляя сотни фотографий с обведёнными в толпах их лицами. И Элиот, попросивший приянть его в связи с окончанием работы в Афганистане, добавил иронии:

- Вы собираетесь ехать в страны Запада, к друзьям Соединённых Штатов, и моё правительство только приветствует это. Но, наверное, у всех вызовет удивление, что манифестанты несут по Кабулу антиамериканские лозунги. Мы очень чувствительно относимся к таким моментам...

И Дауд решился. Чуть схлынула волна демонстраций по поводу смерти Хайбара, он отдал приказ на арест лидеров НДПА. Списки и адреса уже были заготовлены, и всех удалось взять в одну ночь. И сегодня надо поставить окончательную точку в их судьбе, и в судьбе партии. Деваться всё равно уже некуда. Он взял листок с подготовленным правительственным сообщением, которое следовало обсудить первым, внимательно вчитался в текст.

Вроде всё гладко, исправлять нечего. Можно обсуждать и отдавать в газеты.

Дауд прошёл в зал заседаний, занял своё место...

НЕОБХОДИМОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ. Братья Ареф и Садик Алемьяры, расстрелявшие члена НДПА Мира Акбара Хайбара, будут повешены в июне 1980 года.

Ограниченный контингент

ГЛАВА 3. Что даёт союз сыновей генерала и скотовода.
Удар нанести несложно, если это к тому же удар по себе.
«Приписать уголовщину!»

27 апреля 1978 года. 9 часов утра. Кабул.

Ограниченный контингент

ГЛАВА 3. Что даёт союз сыновей генерала и скотовода. Удар нанести несложно, если это к тому же удар по себе. «Приписать уголовщину!»

27 апреля 1978 года. 9 часов утра. Кабул.

ГЛАВА 3. Что даёт союз сыновей генерала и скотовода.
Удар нанести несложно, если это к тому же удар по себе.
«Приписать уголовщину!»